Ты мне нравишься.
You're perfect like this!
VOXXCLUB – I MOG DI SO
Offline
помните?
Offline
Второе с конца предложение, здесь я решил не чудить.
Бывают дни, когда реальный мир теряется, когда в плотную гобеленовую ткань реальности будто вшивают легкий газ мечты, и ты, захваченный и унесенный, открываешь что-то, что никогда не испытывал. Не хватает дыхания, как будто ты был поднят силой выше гималайских пиков. Не хватает сил стоять, потому что тело становится слишком легким, легче семечка одуванчика, и поэтому так тяжело передвигать его по поверхности земли, ведь хочется оторваться и парить. Не хватает слов, ты можешь только и сказать, что «Боже мой!», тщетно пытаясь выразить ту беспредельность, охватившую тебя. Счастье безбрежное и безграничное, совсем вне понимания осязаемого мира, как редко оно, но как его минуты важны для человека!
Offline
Боже мой?
Offline
Боже мой?
А все потому, что куратор Швеции большой оригинал.
THE MONIKER – OH MY GOD!
Offline
Первый абзац, песни с таким названием очень часты, даже на одном из недавних Евро была.
Наступил отлив, море отступило вдаль и ватты превратились в одну большую лужу. Крабики деловито таскали всякий морской мусор, мальки рылись в песке в поисках еды, а чайки ловили тех самых мальков. Гуляя по воде, замечаешь, сколько много жизни вокруг, даже в этих холодных, серых водах.
Закат сегодня был тусклым. Солнце тихо ушло за отошедшие воды, без пугающих красных и пастельных розовых всполохов. Голубые небеса темнели, постепенно доходя до густого лилового оттенка, чтобы потом их опечатала темнота. Чайки раскричались перед закатом, будто провожая солнце в его путешествии на другой край земли. Одинокие лодки, стоявшие на мели, осиротело глядели своими носами в сторону солнца, будто грустя о его уходе.
Где-то невдалеке послышались крики вальдшнепа.
Offline
Гуляя по воде.
Offline
Не Ирочка Лоско, но аки посуху.
ALEXIA & MATEI – WALKING ON WATER
Offline
У нас осталось всего три песни!
А эту ищите в том месте, где все хвалят певунью.
Голос Марицы раздавался эхом в зале, пев, она подмигивала сидевшему рядом Нохлину. Песня была очень живая, но артистичность и подача Марицы еще больше расцветили ее, в ней появился едва уловимый шарм.
Когда маэстро окончил игру, а Марица замолкла, зал взорвался аплодисментами.
– Браво, браво! Марица, вы чудесны!
– Необыкновенно!
– Восхитительный талант!
– А как эта песня называется, я ее впервые слышу, – спросила фрау де Хохенфаль.
– У этой песни нет названия. Или я о нем просто не знаю.
– Ах, какое чудо!
Марица почувствовала вдруг, что кто-то вложил в ее руку маленькую записку, сложенную вчетверо. Прочитав ее, она спешно откланялась, сославшись на необходимость выйти на балкон и подышать, и пообещала вскоре вернуться.
Но она не пошла на балкон, а свернула в маленькую курильную комнату. Там ее ждал Нохлин.
– У вас чудесный голос. И вы сами чудесны.
– От вас это слышать приятнее всего.
– Но отчего же вы не поете?
– Что вы имеете в виду, Нохлин? Оперетту? Дудки, не пойду я туда. Знаю я их нравы, большое осиное гнездо, и публика всякая.
– Но я не про оперетту…
– Скажите еще про кабаре! – Марица делано изобразила обиду.
– Ваш голос должны слышать люди, а вы тут, в этих салонах…
– Мне это нравится, и не пытайтесь меня переубедить! Конечно, это не золотое общество, но люди здесь хоть немного, но ценят красоту. Ох, не будем о таких вещах! Давайте лучше пойдем обратно, скоро принесут пуншу.
– А вы споете еще? – сказал Нохлин с полуулыбкой. – Иначе я не согласен возвращаться.
– Может быть, – сказала Марица кокетливо. – Ну же, пошли!
Offline
Сем титуло
Offline
В клипе засветился сам Сальвадор Собрал!
JANEIRO – (SEM TÍTULO)
Offline
Остались Эстония и Литва.
Offline
Третье предложение второго абзаца.
Белая, белая пришла на Карпаты. Крестьяне разгребали снег и искали сухую щепу в лесах. Ветку до Хуста занесло, пути все еще не были расчищены, в убогой привокзальной гостинице Рахова уже не было места, и предприимчивые крестьяне сдавали свои комнаты втридорога застрявшему здесь обществу. Что же, каждое бедствие имеет свою положительную сторону, и скучающие лыжники просаживали свои отпускные в местных харчевнях и тире.
Георг Р., впрочем, такому положению скорее радовался. Он, в общем-то, ради этого ощущения полнейшей оторванности от всего остального человечества и променял Коложвар на эту гуцульскую глушь. Другое дело, что с застрявшими курортниками его бегство не было полным, кто-то подсаживался к нему за столиком, приставал на горной тропинке или заводил разговор на станции. В зимнем холоде каждый искал собеседника, а находившийся как бы вне всего Георг на эту роль подходил великолепно. Тяжело ведь в одиночестве тянуть кислое пиво или бродить по дорожкам между сугробов. С другой стороны, уж скучными такие монологи назвать было нельзя. Как в курортном романе люди, позабыв обо всем, ищут интрижку на одну ночь, чтобы не увидеться более никогда, так и в заснеженном Рахове люди находили в Георге того самого, кому можно поведать себя всего, совершенно не опасаясь о раскрытии инкогнито. Георг нашел роль наперсника весьма увлекательной. Где, в конце концов, изучать людей, если не в этом месте и не в это время!
Offline
Остались Эстония и Литва.
А Вейлон?
Offline
разговор на станции? о_О
Offline
Chevalier пишет:Остались Эстония и Литва.
А Вейлон?
Заявлю в следующий раз.
Offline
Название всего в одно слово, но загадка в этот раз заковыристая.
Offline
бегство?
Offline
До того как сбежать в Верону с Лаурой "Бракованный микрофон" Пылдвере, Койт "Маньячные взгляды" Тооме крутил с Биргит "Чуть не родила на сцене" Ыйгемеель!
KOIT TOOME JA BIRGIT ÕIGEMEEL – PÕGENEN
Offline
бегство?
Ты успел
Offline
И теперь Литва.
Offline
уже жду "Да. я делаю"
Offline
А теперь изи-дизи. На счет три, хором: раз, два...
Искренняя вера отца в необходимость воспитания в юном Ференце духа еврейства даже у многих его коллег по бирже вызывала скорее удивление. Всем было ясно, что мальчик, стоит ему вырасти, позабудет это все, да и так для него будет и лучше. Они ощущали, непроизвольно пусть, что навязчивые идеи отца, решившего построить дома маленький Иерусалим, лишь вредны для наследника. В школе, на улице, в лавке молочника, куда он каждое утро бегал, чтобы взять свежего творога и молока он говорил по-венгерски. Но дома отец снимал с полки Талмуд, повелительно говорил: «Читай» и оставлял сына наедине с книгой, раз в час заходя в комнату с вопросом: «Делаешь ли ты свое задание?», чтобы услышать ответ: «Да, делаю». Ференцу хотелось закрыть ветхую книгу, забросить ее куда подальше и забыть об этом, и он забудет, обязательно забудет, когда придет время. Забудет о том рае Святой Земли, придуманным его отцом и навязанным совсем юному уму. Забудет Ва-Икра, Кохелет и их квадратную изящную вязь. Забудет.
Если только удастся забыть.
Offline
Это было очевидным.
Offline
и 12 баллов Шевалье уходяяяяяяят
Offline